Интервью с Александром Аркадьевичем Тувом к его 90-летию
За год до начала Отечественной войны к нам в Ленинград приехали погостить наши родственники из города Куйбышева. И во время своего визита они пригласили нас летом 1941 года отдохнуть на их даче на Волге недалеко от Куйбышева. Родители согласились, но неожиданно, незадолго до начала войны к нам приехала с визитом из Витебска мамина мама, (что сохранило ей жизнь в начале войны) и поездку в Куйбышев пришлось отложить. Папа снял дачу в Сестрорецке вблизи от залива и там мы встретили войну. В первую ночь с 22 на 23 июня нас разбудила дикая канонада. Немцы попытались совершить массированный авианалёт на Ленинград. Но это, благодаря нашей авиации и зенитной артиллерии, им не удалось. Уже утром, когда канонада утихла, мы вышли из дома и увидели, что вся территория нашей дачи была усеяна осколками зенитных снарядов и ветками с деревьев. Мы тут же съехали с этой дачи. В конце июня Ленинградским руководством было принято решение эвакуировать школьников Ленинграда на юг, в основном в Новгородскую область, куда эвакуировали и меня с моей старшей сестрой и нашим двоюродным братом, моим ровесником.
Тогда еще предполагали, что немцы будут пытаться наступать на Ленинград с финского направления. Но немцы наступали от западной границы и нас эвакуировали им навстречу. Но, к счастью, нас успели вернуть в Ленинград 10 июля. Так для нашей семьи кончилась эта эвакуация. В середине июля наши с братом родители, полагая, что война с немцами аналогично финской компании завершится нашей победой уже к осени, решили остаток лета провести на даче куйбышевских родственников. Мой отец, будучи к этому времени уже в рядах народного ополчения, получив на 3 дня увольнительную, достал нам железнодорожные билеты, и мы с семьей, не взяв с собой ни одной тёплой вещи, отправились в путь. Вместо предполагаемых 2-х дней, мы ехали 2 недели, т.к. вынуждены были все время "уступать" дорогу военным составам, следующим сторону фронта. Особое сочувствие вызывали составы из прифронтовых территорий, переполненные измождёнными, голодными и порой полуодетыми людьми. С начала августа мы жили уже в Куйбышеве, где отдых превратился в 3-х летнюю эвакуацию.
В 1944 году моя сестра, которая старше меня на 5 лет, закончила школу с золотой медалью и в конце августа 1944г. мы вернулись в Ленинград, потому что сестра хотела продолжать учёбу в Ленинградском университете. В Ленинграде к этому времени уже было мирное настроение, хотя линия фронта в то время проходила всего в 120 км. от центра города на рубеже реки Нарва. 1 сентября 1944г. мы с братом поступили в шестой класс 207 -й школы г. Л-да. До войны в Ленинграде я окончил 2 класса средней школы, в Куйбышеве учился с третьего по пятый класс с начала в смешанной школе, а с 5 класса уже в
"мужской" школе. Той же осенью 1944г. я поступил в радиокружок Ленинградского Дворца Пионеров, во исполнение моей мечты с раннего детства стать радиоинженером.
После окончания школы в 1949 году я поступил на первый курс Ленинградского электротехнического института «ЛЭТИ» на факультет Электронной техники. С 4 курса я без отрыва от учёбы стал совмещать учёбу с работой на пол ставки на своей выпускной кафедре "Радиотехнической электроники". В мою обязанность входило участие в этой работе в качестве техника. В начале 5-го курса в институте проходила обязательная для студентов процедура распределения выпускников на предприятия страны. И я получил назначение на работу в один из Московских НИИ.
В начале декабря 1954г. я защитил диплом и после защиты еще до момента официальной процедуры завершения обучения, которая должна была произойти в конце декабря 54г. меня пригласили в отдел кадров института, где начальница отдела мне сообщила, что после смерти Сталина на многих предприятиях страны происходят значительные реорганизационные процессы, в результате которых неизбежны сокращения сотрудников. И, поэтому, дабы уберечь своих сотрудников от сокращения, многие предприятия были вынуждены отказаться от ранее распределённых на эти предприятия молодых специалистов.И на меня пришёл отказ. В соответствии с чем нам предоставлялось право "свободного распределения". Из-за вышеуказанных причин молодым специалистам
устроиться на работу было довольно трудно, тогда мой отец обратился за помощью к своему двоюродному брату, который в то время был начальником отдела в одном из ленинградских КБ. Отдел, которым руководил мой дядя, занимался разработкой газоанализаторных приборов для подводных лодок. Мой дядя согласился оказать помощь в приёме меня на работу в его КБ, но т.к. то чем занимался мой дядя, никакого отношения к радиотехнике не имело, это вызвало с моей стороны негативную реакцию. При личной встрече, которая состоялась в один из последних дней декабря 1954г. дядя сразу же в буквальном смысле "огорошил" меня сообщением, что в их КБ начинаются работы по разработке и производству приборов нового типа, для проведения которых необходимы специалисты в области электровакуумной техники, т.е. по специальности, указанной в моём дипломе.
Мне не оставалось ничего другого, как согласиться и дядя попросил меня на следующий день позвонить начальнику КБ. Такой разговор состоялся и начальник потребовал в связи большим объёмом предстоящих работ моего выхода на работу с 1-го января 1955г., несмотря на то, что мне полагался отпуск до конца января. Для проведения работ в области вышеупомянутых приборов нового типа в КБ была создана новая лаборатория (в будущем отдел), в которую я был принят будучи третьим по счёту её сотрудником и мне сразу же поручили руководство одной из разработок.
По прошествии 4,5 лет работы в КБ, когда я считал, что буду работать в КБ вплоть до выхода на пенсию, я в июне 1958г. случайно на улице встретил
заведующего моей выпускающей кафедры в ЛЭТИ, на которой я работал техником. Он обрадовался встрече, но сказал, что в любом случае позвонил бы мне, т.к. в настоящее время он участвует вместе с начальником ОКБ при заводе им. Ф.Энгельса в работе по созданию в ОКБ нового отдела, задачей которого будет являться разработка электровакуумных приборов того же типа, что и приборы, которые разрабатывались на руководимой им кафедре. Я опять оказался третьим по счёту человеком, которому сделали подобное предложение.
Перейти на работу в ОКБ я согласился, сказав при этом, что смогу осуществить переход не ранее конца 1958г., т.к. не могу уйти ранее завершения руководимой мной разработки. С принятия мной решения о переходе для меня начался очень трудный в моральном отношении период. Руководство КБ, к которому я относился с искренним уважением, обещало мне значительно более быстрое продвижение по служебной лестнице, но, движимый юношеским максимализмом, я не поддался на уговоры, объясняя своё увольнение не меркантильными мотивами, а желанием работать в области создания радиоэлектронных устройств.
В результате, мой переход состоялся только в середине февраля 1959г. Аналогично, как это происходило на первой работе, мне сразу предложили руководство одной из первых разработок отдела и в этом амплуа я работал до моего ухода по состоянию здоровья на "заслуженный отдых" в середине марта 2018г. за один месяц до своего 87-летия.