Телефон горячей линии: +7 812 571 19 60
Новости
Главная миссия «Евы» — помогать пожилым людям, в том числе обеспечивать их всех необходимым для нормальной жизни. Нередко бывает, что подопечные не могут обратиться за помощью, которая им очень нужна, — обычно в силу болезней или других объективных обстоятельств.
В сложной ситуации оказалась и Мета Михайловна, одна из наших подопечных. У нее резко ухудшилось состояние здоровья, и срочно понадобилась помощь. Мета Михайловна страдает деменцией, в последнее время не может встать с кровати, а это означает риск появления пролежней.
«Ева», конечно, не могла не отреагировать на эту проблему: в рамках программы «Индивидуальная помощь» мы приобрели и доставили Мете Михайловне противопролежневый матрас.
Напоминаем, что обратиться за поддержкой в рамках программы «Индивидуальная помощь» вы можете по телефону 315-21-50 (попросить…
Поздравляем с самым веселым и ярким еврейским праздником — Пурим. Желаем, чтобы в этот день и весь год после него в ваших сердцах царило только добро и ощущение великого чуда.
Прогоняйте Амана прочь трещотками, дарите друг другу милые сладкие подарки, и помните: наш народ выдержал все испытания в первую очередь потому, что мы на протяжении всей истории ценили и поддерживали друг друга.
Хаг Пурим…
Пурим уже совсем скоро! Сегодня в «Еве» прошла традиционная выпечка Ушей Амана для наших…
На этой неделе в «Еве» состоялось открытие выставки «Возвращение к вековому колориту Израиля»
Выставка супругов Дотсон, Марем и Марка, представляет серию работ, посвященную Земле Обетованной. Экспозиция состоит из серии пейзажей, написанных маслом на картоне Марком Дотсоном, а также портретов авторства Марем Дотсон, выполненных пастелью, темперой и маслом.
На открытии выставки с музыкальными номерами выступили Эдуард Гиршов, Нина Конецкая и Татьяна Чижовкина.
Супруги Дотсон впервые посетили Израиль в 1999 году. Необыкновенные впечатления от поездки по стране заставили их не раз туда вернуться, и вдохновили Марка на создание целой серии картин на эту тему.
Сюжеты взяты с черно-белых фотографий начала XX века, а многоплановые композиции — с гравюр конца XIX века.
Особое внимание художника было направлено на древнюю архитектуру Иерусалима и окрестностей.
…
День всех влюбленных — совсем не еврейский праздник, но кого это волнует? Уж точно не наших подопечных, которые пришли в «Еву», чтобы послушать прекрасный концерт, подготовленный Филиппом Евичем.
В рамках концерта прозвучали самые известные и любимые песни из репертуара Муслима Магомаева. Наши бабушки в ответ наградили Филиппа Евича аплодисментами и искренними…
Вы наверняка согласитесь с тем, что любовь — это одно из важнейших чувств, которые мы переживаем за свою жизнь. Благодаря любви мы находим себе пару, создаем семьи, рожаем детей. Любовь поддерживает нас в сложные времена и каждый день согревает душу своим теплом.
Специально ко дню всех влюбленных мы попросили наших подопечных рассказать о том, какое место любовь занимает в их жизни, а также о том, как они встретили своих супругов и прожили с ними долгую счастливую жизнь.
Вспоминает Фрида Петровна:
«С высоты своего возраста хочу сказать, что самое важное – найти достойного спутника жизни. Для этого нужно немногое: надо общаться, учиться, самореализовываться. Чем больше человек знает, тем он интереснее для окружающих.
Я познакомилась со своим мужем на работе, мы были коллегами, общее дело нас и сблизило. Его острый ум, находчивость, эрудиция меня и…
Вчера мы рассказывали о ветеране Великой Отечественной войны Евгении Ивановне, тете одной из наших подопечных, и делились выдержками из ее дневника. Помимо записей в дневнике, Евгения Ивановна писала стихи: воспоминания о блокаде и фронтовой жизни бередили ей душу после войны, и стали главной темой стихотворений.
БЛОКАДА
Жив в памяти кошмар блокадный:
Огонь пожарищ беспощадный,
Прикосновение цепких рук
Голодной смерти, полной мук.
Зловещий грохот артобстрела
И беспросветный мрак ночей,
Тогда звала, будила, пела
Сирена песней нас своей.
Тогда родные умирали
И ты ничем не мог помочь.
Без гроба мертвые лежали,
В тревоге длились день и ночь.
Мы в дождь и в снег траншеи рыли,
Чтоб не пробился к дому враг,
Как часто нас тогда бомбили,
Нас угнетал и мучил страх.
Как мало мы имели хлеба
И как мечтали мы о том,
Чтоб чистые просторы неба
Нам не грозили бы врагом.
ЧТО НЕ ЗАБЫТЬ СОЛДАТУ
Ни шепот зреющих хлебов
Родных полей,
Ни шелест листьев и ветвей
У тополей
Мне не вернут безбрежность сна
Что унесла война!
Когда весеннею грозой
Охвачена земля,
Она атакой фронтовой
Вставала для меня.
Когда я слышал шум дождя
Иль гул морской волны,
Тревогой он томил меня
И мнился днем войны.
Когда же счастье мне дала
Любимая жена,
Она закрыть ран не смогла,
Что принесла война!
Когда же смехом сыновей
Душа была полна,
Печали им не снять моей,
Что принесла война!
Когда ж в кругу своих друзей
Я пил вино до дна,
Оно не смыло память дней,
Что принесла война!
Июнь 1969 г.
ВЕТЕРАНАМ ВОЙНЫ
Совсем осталось уж немного
Нас, ветераны,
Томят нас прошлых лет тревоги
И наши раны.
Вот уж заросли поля сражений,
Холмы могил.
Никто в нас пыл былых видений
Не погасил,
Впитали мы в себя тревогу
Тех страшных лет
Забыть ее бы понемногу,
Но не забыть, нет, нет!
Нам в грозах чудятся раскаты
"Богов" войны,
Для нас в пожарищах закаты,
Огня полны!
И в снах нам видятся походы
Военных лет,
И видим мы друзей которых,
В живых уж нет.
Теперь в цветах поля сражений,
Дум детворы,
Они там ищут развлечений
И рвут цветы!
Январь 1970 г.
МЫ ШЛИ ДОРОГАМИ ВОЙНЫ
Мы шли дорогами войны,
Был молод я и мой товарищ
И на ходу старели мы
В огне сражений и пожарищ.
Шла рядом с нами смерть и с ней
Смириться было невозможно,
И тень кровавая тех дней
Ложилась в памяти тревожно.
Скорбь невосполненных утрат
И горечь первых поражений
Ожесточало дух солдат,
Мужало в подвигах сражений.
Путями разными войны
Прошли мы страшные пороги
И были долги и сложны
К Победе трудные дороги!
Апрель 1972 г.
БЛОКАДА
Жив в памяти кошмар блокадный:
Огонь пожарищ беспощадный,
Прикосновение цепких рук
Голодной смерти, полной мук.
Зловещий грохот артобстрела
И беспросветный мрак ночей,
Тогда звала, будила, пела
Сирена песней нас своей.
Тогда родные умирали
И ты ничем не мог помочь.
Без гроба мертвые лежали,
В тревоге длились день и ночь.
Мы в дождь и в снег траншеи рыли,
Чтоб не пробился к дому враг,
Как часто нас тогда бомбили,
Нас угнетал и мучил страх.
Как мало мы имели хлеба
И как мечтали мы о том,
Чтоб чистые просторы неба
Нам не грозили бы врагом.
ЧТО НЕ ЗАБЫТЬ СОЛДАТУ
Ни шепот зреющих хлебов
Родных полей,
Ни шелест листьев и ветвей
У тополей
Мне не вернут безбрежность сна
Что унесла война!
Когда весеннею грозой
Охвачена земля,
Она атакой фронтовой
Вставала для меня.
Когда я слышал шум дождя
Иль гул морской волны,
Тревогой он томил меня
И мнился днем войны.
Когда же счастье мне дала
Любимая жена,
Она закрыть ран не смогла,
Что принесла война!
Когда же смехом сыновей
Душа была полна,
Печали им не снять моей,
Что принесла война!
Когда ж в кругу своих друзей
Я пил вино до дна,
Оно не смыло память дней,
Что принесла война!
Июнь 1969 г.
ВЕТЕРАНАМ ВОЙНЫ
Совсем осталось уж немного
Нас, ветераны,
Томят нас прошлых лет тревоги
И наши раны.
Вот уж заросли поля сражений,
Холмы могил.
Никто в нас пыл былых видений
Не погасил,
Впитали мы в себя тревогу
Тех страшных лет
Забыть ее бы понемногу,
Но не забыть, нет, нет!
Нам в грозах чудятся раскаты
"Богов" войны,
Для нас в пожарищах закаты,
Огня полны!
И в снах нам видятся походы
Военных лет,
И видим мы друзей которых,
В живых уж нет.
Теперь в цветах поля сражений,
Дум детворы,
Они там ищут развлечений
И рвут цветы!
Январь 1970 г.
МЫ ШЛИ ДОРОГАМИ ВОЙНЫ
Мы шли дорогами войны,
Был молод я и мой товарищ
И на ходу старели мы
В огне сражений и пожарищ.
Шла рядом с нами смерть и с ней
Смириться было невозможно,
И тень кровавая тех дней
Ложилась в памяти тревожно.
Скорбь невосполненных утрат
И горечь первых поражений
Ожесточало дух солдат,
Мужало в подвигах сражений.
Путями разными войны
Прошли мы страшные пороги
И были долги и сложны
К Победе трудные дороги!
Апрель 1972 г.
На прошлой неделе мы побывали в гостях у нашей подопечной Лидии Степановны и с большим вниманием послушали рассказ об ее тете — Евгении Ивановне — ветеране Великой Отечественной войны.
Евгения Ивановна была награждена орденом Отечественной войны 2 степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За взятие Праги», «За победу над Германией». Она прошла через всю войну, дошла до Германии, и все это время вела дневник, куда записывала то, что с ней происходило: тяготы и радости, победы и утраты.
Лидия Степановна сохранила дневник, и сегодня мы публикуем отрывки из него:
Война захватила меня в Ленинграде. Пережив ужасающую блокаду в Ленинграде, я была призвана в армию в июне 1942 года.
Это были:
1. Ленинградский фронт 10 дивизия — в качестве санинструктора.
2. Ленинградский фронт штаб 67 армии — старший писарь отдела штаба.
3. Первый Украинский фронт — старший писарь сержант.
Победу встретили под Берлином, но праздновать ее еще было рано. Пришлось отправиться в Чехословакию добивать врага. В Ленинград вернулись в августе 1945 года.
Мой военный дневник скорее «Дневник военных лет» — это «Быт Войны», ее второй эшелон, ее люди, их взаимосвязь.
Нельзя было думать, что на протяжении ряда лет войны люди, отдавая свои силы разгрому врага и мечтая об освобождении своей Родины, все же не оставались при этом людьми со всеми своими слабостями и страстями человеческими. Война шла не один год, и за это время любили, ненавидели, страдали и радовались, рождались и умирали. Не все могли быть героями. У меня нет героев, в полном смысле этого слова. Это рядовые, маленькие люди. Подчас они думали больше о своих личных делах, но все равно, участвуя в разгроме врага и защищая свою родину, — служили Великому Делу Победы.
Будучи на фронте, я, конечно же, не имела права вести дневник. Но очень условными значениями позволяла себе отмечать даты и места стоянок и пути к ним своей части. Слишком велико было значение и яркость происходящего.
Это позволило мне уже дома, в Ленинграде, восстановить пережитое и увиденное. Сделала я это в Ленинграде в 50-х годах.
10 августа 1942 г.
Живу, как во сне. Хочется проснуться и ощутить реальность существующего. Часто просыпаясь от действительного сна, — я долго не могу понять, где я, что со мной. Я как-то не могу освоить для меня необычную явь.
Я физически заново рождаюсь, я возвращаюсь к жизни после какого-то черного, страшного «провала»
15 октября 1942 г.
Жизнь идет, но события застыли в мрачной неподвижности. Кое-какие колебания, но и то в пользу немцев. Скоро наступит зима и война потеряет свою активность, война затягивается и на душе делается тяжко и грустно...
22 января 1944 г.
Пока мы организовали штаб и отделы корпуса, мало-мальски налаживали свое жилье и быт, хотя и все это было очень неприхотливо и упрощено, на всех фронтах шли успешные действия. Но наш Ленинградский фронт точно застыл в январской стуже, так он был малоподвижен.
Но, наконец, чудо! Зашевелился и наш фронт!
Нарыв созрел и лопнул. Но самое интересное, что побежали немцы сами, без боя, нам осталось только преследовать их. И мы молниеносно побросали свои землянки и часть имущества.
Рывок вперед в первые же дни был велик и полон доселе невиданными впечатлениями: понеслись по земле, которой владели немцы!
23 июня 1944 г.
Прошло три года войны, пошел четвертый и только теперь, наконец, совершилось то,что с нетерпением ждали мы, затаив дыхание, во что перестали верить все скептики, в том числе и я, — ОТКРЫЛСЯ ВТОРОЙ ФРОНТ!
Началось долгожданное вторжение союзников в Европу, приближалась
и осуществлялась решительная схватка с врагом, могущая принести и приблизить окончание войны.
С ликованием встретили мы эту необыкновенную и радостную новость. Я даже не могла работать – сидела на бревне около нашей штабной землянки и бесконечно предавалась восторгу.
Сорока моя тоже радовалась со мной, она тоже восторженно щебетала у меня на плече
Германия. Февраль 1945 г.
Наши скитания по Польше подходили к концу.
Однажды, поздно вечером, нас поднял очередной приказ — сниматься.
Стояли мы в теплой избушке бедной полячки. На железной печке военных времен Лимка с наслаждением пекла ароматные, вкусные блины после беспокойного и хлопотного рабочего дня в штабе. Оставили с сожалением неиспользованное тесто хозяйке и, запихав в рот еще горячие блины, бросились грузиться в машины.
В эту ночь, оказывается, мы должны были въехать на территорию Германии. Новость эта наполнила нас необычайным восторгом и в тоже время внушала беспокойство и страх.
Ночь была темная, туманная, моросил мелкий снег-иней, в двух шагах
ничего невозможно было разобрать. Двигаться приказано было монолитно, колоннами и это усиливало чувство безотчетной тревоги и волнения перед знаменательным вступлением на землю своего врага. Какой-то будет эта земля, и как она встретит нас?
Первый дом. Конец февраля
Особенно памятен мне так называемый «Первый Дом», так позже мы с Лимкой называли его, вспоминая наше вступление в Германию.
В нем отсутствовали хозяева — немцы. И мы заняли его под наш штаб. Это был большой 3-х этажный серо-каменный дом с массой комнат и всевозможных пристроек. Был он полон прекрасных вещей: красивой мебели, дивной посуды, шкафов, в которых висела масса разной одежды, — нарядные женские платья, мужские костюмы и всякое белье. В подвалах и чуланах было полно всяких консервов: мясных, рыбных, овощных и фруктовых.
На большом скотном дворе беспокойно мычали голодные животные, на птичьем — кудахтала и разноголосо горланила всякая птица.
Март 1945 г.
Часто наши солдаты, видя богатства немецких городов и сел, недоумевали, зачем немцам понадобилось воевать, чего еще им не хватало при таком материальном достатке.
Зачем полезли они в Россию, такую бедную, и что им было там нужно?
Но когда путешествуешь по Германии, видишь, что ей было нужно, чего ей не хватало, что толкало ее на завоевание.
Германии не хватает земли. Плотность ее населения чрезвычайно велика. Едва кончается красная черепица одного поселка, как сразу же появляется другая. И так всё время.
8 мая 1945 г.
8 мая застало нас в Борау. Ранним утром весть о конце войны и капитуляции Германии подняла нас всех на ноги.
Все, не взирая на пол и возраст, начали целоваться, а затем взялись за винные запасы. Опьяневшие от радости, а затем уже от вина, все буйно ликовали, страшно шумели и кричали. За что браться, что делать, — никто ничего не знал…
Яркое солнечное утро ослепительно приветствовало природу в этот день, день, принесший миру великую радость.
Ликование наше было прервано приказом немедленно сниматься и быстро продвигаться вперед по направлению нахождения союзников. Необходимо было к моменту формального объявления окончания войны, занять как можно больше территории противника.
В России. 10 августа.
Поехали! Проехали Польшу, и к исходу 10 августа приблизились к границе CCCP.
Мы в РОССИИ, мы дома, мы на Родине, и сердце сжала волнующая радость!
Евгения Ивановна была награждена орденом Отечественной войны 2 степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Ленинграда», «За взятие Праги», «За победу над Германией». Она прошла через всю войну, дошла до Германии, и все это время вела дневник, куда записывала то, что с ней происходило: тяготы и радости, победы и утраты.
Лидия Степановна сохранила дневник, и сегодня мы публикуем отрывки из него:
Война захватила меня в Ленинграде. Пережив ужасающую блокаду в Ленинграде, я была призвана в армию в июне 1942 года.
Это были:
1. Ленинградский фронт 10 дивизия — в качестве санинструктора.
2. Ленинградский фронт штаб 67 армии — старший писарь отдела штаба.
3. Первый Украинский фронт — старший писарь сержант.
Победу встретили под Берлином, но праздновать ее еще было рано. Пришлось отправиться в Чехословакию добивать врага. В Ленинград вернулись в августе 1945 года.
Мой военный дневник скорее «Дневник военных лет» — это «Быт Войны», ее второй эшелон, ее люди, их взаимосвязь.
Нельзя было думать, что на протяжении ряда лет войны люди, отдавая свои силы разгрому врага и мечтая об освобождении своей Родины, все же не оставались при этом людьми со всеми своими слабостями и страстями человеческими. Война шла не один год, и за это время любили, ненавидели, страдали и радовались, рождались и умирали. Не все могли быть героями. У меня нет героев, в полном смысле этого слова. Это рядовые, маленькие люди. Подчас они думали больше о своих личных делах, но все равно, участвуя в разгроме врага и защищая свою родину, — служили Великому Делу Победы.
Будучи на фронте, я, конечно же, не имела права вести дневник. Но очень условными значениями позволяла себе отмечать даты и места стоянок и пути к ним своей части. Слишком велико было значение и яркость происходящего.
Это позволило мне уже дома, в Ленинграде, восстановить пережитое и увиденное. Сделала я это в Ленинграде в 50-х годах.
10 августа 1942 г.
Живу, как во сне. Хочется проснуться и ощутить реальность существующего. Часто просыпаясь от действительного сна, — я долго не могу понять, где я, что со мной. Я как-то не могу освоить для меня необычную явь.
Я физически заново рождаюсь, я возвращаюсь к жизни после какого-то черного, страшного «провала»
15 октября 1942 г.
Жизнь идет, но события застыли в мрачной неподвижности. Кое-какие колебания, но и то в пользу немцев. Скоро наступит зима и война потеряет свою активность, война затягивается и на душе делается тяжко и грустно...
22 января 1944 г.
Пока мы организовали штаб и отделы корпуса, мало-мальски налаживали свое жилье и быт, хотя и все это было очень неприхотливо и упрощено, на всех фронтах шли успешные действия. Но наш Ленинградский фронт точно застыл в январской стуже, так он был малоподвижен.
Но, наконец, чудо! Зашевелился и наш фронт!
Нарыв созрел и лопнул. Но самое интересное, что побежали немцы сами, без боя, нам осталось только преследовать их. И мы молниеносно побросали свои землянки и часть имущества.
Рывок вперед в первые же дни был велик и полон доселе невиданными впечатлениями: понеслись по земле, которой владели немцы!
23 июня 1944 г.
Прошло три года войны, пошел четвертый и только теперь, наконец, совершилось то,что с нетерпением ждали мы, затаив дыхание, во что перестали верить все скептики, в том числе и я, — ОТКРЫЛСЯ ВТОРОЙ ФРОНТ!
Началось долгожданное вторжение союзников в Европу, приближалась
и осуществлялась решительная схватка с врагом, могущая принести и приблизить окончание войны.
С ликованием встретили мы эту необыкновенную и радостную новость. Я даже не могла работать – сидела на бревне около нашей штабной землянки и бесконечно предавалась восторгу.
Сорока моя тоже радовалась со мной, она тоже восторженно щебетала у меня на плече
Германия. Февраль 1945 г.
Наши скитания по Польше подходили к концу.
Однажды, поздно вечером, нас поднял очередной приказ — сниматься.
Стояли мы в теплой избушке бедной полячки. На железной печке военных времен Лимка с наслаждением пекла ароматные, вкусные блины после беспокойного и хлопотного рабочего дня в штабе. Оставили с сожалением неиспользованное тесто хозяйке и, запихав в рот еще горячие блины, бросились грузиться в машины.
В эту ночь, оказывается, мы должны были въехать на территорию Германии. Новость эта наполнила нас необычайным восторгом и в тоже время внушала беспокойство и страх.
Ночь была темная, туманная, моросил мелкий снег-иней, в двух шагах
ничего невозможно было разобрать. Двигаться приказано было монолитно, колоннами и это усиливало чувство безотчетной тревоги и волнения перед знаменательным вступлением на землю своего врага. Какой-то будет эта земля, и как она встретит нас?
Первый дом. Конец февраля
Особенно памятен мне так называемый «Первый Дом», так позже мы с Лимкой называли его, вспоминая наше вступление в Германию.
В нем отсутствовали хозяева — немцы. И мы заняли его под наш штаб. Это был большой 3-х этажный серо-каменный дом с массой комнат и всевозможных пристроек. Был он полон прекрасных вещей: красивой мебели, дивной посуды, шкафов, в которых висела масса разной одежды, — нарядные женские платья, мужские костюмы и всякое белье. В подвалах и чуланах было полно всяких консервов: мясных, рыбных, овощных и фруктовых.
На большом скотном дворе беспокойно мычали голодные животные, на птичьем — кудахтала и разноголосо горланила всякая птица.
Март 1945 г.
Часто наши солдаты, видя богатства немецких городов и сел, недоумевали, зачем немцам понадобилось воевать, чего еще им не хватало при таком материальном достатке.
Зачем полезли они в Россию, такую бедную, и что им было там нужно?
Но когда путешествуешь по Германии, видишь, что ей было нужно, чего ей не хватало, что толкало ее на завоевание.
Германии не хватает земли. Плотность ее населения чрезвычайно велика. Едва кончается красная черепица одного поселка, как сразу же появляется другая. И так всё время.
8 мая 1945 г.
8 мая застало нас в Борау. Ранним утром весть о конце войны и капитуляции Германии подняла нас всех на ноги.
Все, не взирая на пол и возраст, начали целоваться, а затем взялись за винные запасы. Опьяневшие от радости, а затем уже от вина, все буйно ликовали, страшно шумели и кричали. За что браться, что делать, — никто ничего не знал…
Яркое солнечное утро ослепительно приветствовало природу в этот день, день, принесший миру великую радость.
Ликование наше было прервано приказом немедленно сниматься и быстро продвигаться вперед по направлению нахождения союзников. Необходимо было к моменту формального объявления окончания войны, занять как можно больше территории противника.
В России. 10 августа.
Поехали! Проехали Польшу, и к исходу 10 августа приблизились к границе CCCP.
Мы в РОССИИ, мы дома, мы на Родине, и сердце сжала волнующая радость!
Накануне в Большом зале Санкт-Петербургской академической филармонии им. Д.Д.Шостаковича в восьмой раз прошел концерт «Желтые Звезды», приуроченный к Международному дню памяти жертв Холокоста.
Ежегодно «Ева» участвует в этом важнейшем событии, представляя публике выставки на тему Холокоста. В этом году в холле филармонии была представлена наша выставка, посвященная жизни и творчеству писательницы Марии Григорьевны Рольникайте.
Будучи узницей сначала Вильнюсского гетто, а затем двух концлагерей, Маша Рольникайте с 14 лет начала вести дневник, фиксируя в нем ужасы нацистского режима. Эти дневниковые записи впоследствии стали одной из первых книг о Холокосте, опубликованных в СССР.
Зрители концерта отнеслись к выставке с большим интересом, читая на стендах историю Маши.
Ежегодно «Ева» участвует в этом важнейшем событии, представляя публике выставки на тему Холокоста. В этом году в холле филармонии была представлена наша выставка, посвященная жизни и творчеству писательницы Марии Григорьевны Рольникайте.
Будучи узницей сначала Вильнюсского гетто, а затем двух концлагерей, Маша Рольникайте с 14 лет начала вести дневник, фиксируя в нем ужасы нацистского режима. Эти дневниковые записи впоследствии стали одной из первых книг о Холокосте, опубликованных в СССР.
Зрители концерта отнеслись к выставке с большим интересом, читая на стендах историю Маши.
Мы празднуем День снятия блокады Ленинграда — это важнейший праздник для всех, кто родился и вырос в нашем любимом городе.
Только представьте, как много значит этот день для наших пожилых подопечных, многие из которых помнят 27 января 1944 года так, словно это было вчера. Такие события не забываются, они навсегда остаются в памяти смесью радости, восторга и ощущения освобождения от большой и тяжелой беды, длящейся несколько лет.
Лидия Степановна, 88 лет:
«День снятия Блокады застал нас в Сибири, в небольшой деревушке, куда мы были эвакуированы. В сельском совете было радио, оно и объявило эту счастливую весть. Как описать, что мы чувствовали? Страшно радовались, это было словно глоток свежего воздуха после лет боли, потерь и ужаса»
Аля Наумовна, 81 год:
«Я была совсем малышкой, когда началась война. Мама рассказывала, как в спешке эвакуировались из родных стен, лишь бы спастись. Целый месяц она ехала с двумя детьми в товарном вагоне на Урал. Специально для меня — двухмесячного ребенка — взбивали масло подручными приборами, чтобы накормить. Новости о снятии блокады застали нас на Урале, мама вспоминала, что этот день подарил надежду и веру в лучшее всем, — это было видно по лицам и улыбкам»
Владимир Иванович, 86 лет:
«Когда началась война, я был совсем ребенком, меня всеми силами старались оберегать от ужаса, который был вокруг. В малом возрасте познал голод, холод, боль потери, страх и чувство неуверенности в завтрашнем дне.
В день, давший надежду, — День снятия Блокады — я был в Ташкенте, куда нас вывезли во время эвакуации. После этого известия, мы практически сразу вернулись в Ленинград, я пошел в школу. Родной город было практически не узнать, но люди были полны веры и сил сделать все возможное, чтобы восстановить спокойную, мирную жизнь»
Только представьте, как много значит этот день для наших пожилых подопечных, многие из которых помнят 27 января 1944 года так, словно это было вчера. Такие события не забываются, они навсегда остаются в памяти смесью радости, восторга и ощущения освобождения от большой и тяжелой беды, длящейся несколько лет.
Лидия Степановна, 88 лет:
«День снятия Блокады застал нас в Сибири, в небольшой деревушке, куда мы были эвакуированы. В сельском совете было радио, оно и объявило эту счастливую весть. Как описать, что мы чувствовали? Страшно радовались, это было словно глоток свежего воздуха после лет боли, потерь и ужаса»
Аля Наумовна, 81 год:
«Я была совсем малышкой, когда началась война. Мама рассказывала, как в спешке эвакуировались из родных стен, лишь бы спастись. Целый месяц она ехала с двумя детьми в товарном вагоне на Урал. Специально для меня — двухмесячного ребенка — взбивали масло подручными приборами, чтобы накормить. Новости о снятии блокады застали нас на Урале, мама вспоминала, что этот день подарил надежду и веру в лучшее всем, — это было видно по лицам и улыбкам»
Владимир Иванович, 86 лет:
«Когда началась война, я был совсем ребенком, меня всеми силами старались оберегать от ужаса, который был вокруг. В малом возрасте познал голод, холод, боль потери, страх и чувство неуверенности в завтрашнем дне.
В день, давший надежду, — День снятия Блокады — я был в Ташкенте, куда нас вывезли во время эвакуации. После этого известия, мы практически сразу вернулись в Ленинград, я пошел в школу. Родной город было практически не узнать, но люди были полны веры и сил сделать все возможное, чтобы восстановить спокойную, мирную жизнь»